Никогда не обижайте анимешника и не спорьте с ним. Он вырастет и нарисует про вас яойную мангу
Фанфик по Loveless
Мокрый песок выскальзывает из-под ног. С каждым шагом бежать всё труднее и труднее. Волны с рёвом бьются о берег, яростно лижут песок, оставляя на нём белую пену своей недолгой страсти. Пирс уже виден впереди чёрным, исчезающим в темноте языком какого-то мифического чудовища из детских сказок. Босые ноги вязнут в песке, ветер кидает его в лицо, пытается остановить, но нужно бежать, нужно быстрее добраться до воды, пока… пока он не догнал.
— Рицка!
Рёв ветра и шум волн поглотил крик, но его невозможно было не услышать. Нельзя оборачиваться, нельзя сдаваться, нельзя ему верить.
Сердце заходится в груди, дышать почти нечем – легкие судорожно сжимаются, не привыкшие к такому быстрому бегу.
Вот уже и деревянные доски под ногами, а впереди чёрное взволнованное море. Слёзы, смешанные с дождём и морскими каплями. Солёные. Отчаянные.
— Рицка!
Доски упруго прогибаются под ногами. Вперёд, вперёд. К воде. Так ждал, так хотел… Почему, Соби? Почему?
С разбегу в чёрную мёртвую воду. Без надежды.
Всё смешалось: темнота, пустота, вода, страх. Обратно. Хочется обратно, но он не умеет плавать. Вода затекает в рот, в уши, глаза болят от соли. Воздуха не хватает… Неужели всё так и закончится? Нет. Нет! Соби, спаси.
Крепкие руки уверенно подхватывают за пояс и выносят, выносят на поверхность, в ночную темноту.
Рицка кашляет, дышит поверхностно и часто, судорожно вцепляется в мокрые плечи, но тут же отталкивает, вырывается.
— Пусти! – кричит он, бьётся, но Соби держит крепко, не высвободиться. – Пусти, я же тебе не нужен!
Соби выносит его на берег, продолжая сжимать в объятьях.
— Рицка, ну что, что случилось? – Соби говорит громко, опускает на землю, держит за вздрагивающие плечи, заглядывает в чёрные отчаянные глаза.
— Я слышал. Я всё слышал, — глухо и низко говорит Рицка, горло перехватывает от подступивших слёз. Он резко вырывается из рук Соби и откидывает мокрые волосы с лица.
Соби стоит прямо, молчит, всё понимает. Он всегда всё понимает, но никогда ничего не говорит. Рицке не говорит.
— Рицка, я сказал это потому, что так для тебя будет лучше.
Рицка нервно вытирает струящуюся по лицу воду и сжимает руки в кулаки.
— Иди к чёрту, Соби, со своими связями! Ничего ты не понимаешь! Ты хотел меня предать, как Семей! А я… я тебе верил. Я только тебе верил.
Рицка опускает голову, плюхается на песок, обхватывает колени руками.
— Я так мечтал об этой поездке… Так долго. Всю зиму я мечтал съездить с тобой на море.
Соби подходит, осторожно касается склонённой головы, поникших ушек. Рицка не отстраняется, тихо всхлипывает и дрожит.
— Рицка, — Соби опускается на колени перед ним, — он твой боец, природный боец. Ничего нет крепче природной связи. Рицка, я не могу тебя удерживать. Это не моё право.
— Ты просто не хочешь, — обречённо говорит Рицка, и слабый голос его дрожит, – ты хочешь сдаться, просто потому что ты меня не любишь.
— Нет, Рицка, я люблю тебя, поэтому не позволю тебе страдать.
Рицка поднимает голову и сталкивается с Соби взглядом. Чёрный с тёмно-синим.
— Иди к чёрту, Соби, — дрожащими губами медленно повторяет Рицка. – Ты не любишь меня, ты меня продаёшь. Вот как это называется.
Рицка порывается встать, но Соби удерживает его, схватив за плечи. Резко дёргает на себя, крепко обнимая.
— Я люблю тебя, — в отчаянии шепчет он на ухо.
— Тогда докажи это. Останься со мной! – кричит Рицка, и судорожно скользит руками по лицу Соби, притягивает и целует, целует в губы. – Не отдавай, никому не отдавай. Я же умру без тебя.
— Рицка… но как же связь?
Жаркое дыхание на лице, безумные бездонные глаза напротив, дрожащие руки, судорожно стягивающие рубашку.
— Соби, я люблю тебя, разве этого мало? Ну, чего тебе ещё нужно? Неужели ты не чувствуешь, что нас связывает больше, чем эта чёртова связь? Я же мог умереть там, в воде, только потому, что ты сказал, что уйдёшь от меня. Почему, Соби? У нас же нет общего имени! А ты? Ты бы не умер без меня?
Соби скользит руками по обнажённой спине, притягивает ближе, дышит морской влагой и горячим телом.
— Умру, Рицка. Я без тебя умру…
— Но зачем? Зачем умирать в одиночестве, когда можно жить вместе? Ты только верь мне, слушай меня, и никуда не уходи. А с бойцом я сам разберусь, — Рицка уверенно берёт лицо Соби в ладони и заставляет посмотреть в глаза. – Поклянись мне, Соби. Поклянись, что никуда не уйдёшь от меня. Это приказ.
— Клянусь, Рицка. Я люблю тебя больше жизни, Рицка. Поцелуй меня, хозяин.
Солёные горячие губы приникают к холодным губам, согревают дыханием, страстью, силой. Без сомнения, без отступления — позади стена.
— Ты хочешь меня, Рицка? – на выдохе.
— Да, хочу…
Ночь распахнулась во всём своём великолепии. Буря стихла. Тёплые волны шелестели о берег, вдали темнел чёрный пирс. На небе горели бесчисленные звёзды.
Соби скользил плавно, гибкий, тонкий, уверенный в своих действиях. Он медленно стянул с Рицки мокрую одежду и нежно поцеловал в висок, останавливаясь.
— Твои ушки? – спросил он, обнимая обнажённое, хрупкое тело и накрывая его собой.
— Твои ушки, — выдохнул Рицка и, распахнув бёдра шире, притянул к себе Соби. – Не останавливайся.
Вода периодически набегающего прилива расслабляла мышцы, сглаживала неприятные ощущения, обдавала разгорячённое тело, ласкала вслед за руками Соби. Дыхание перетекало в дыхание, стон сливался со стоном, душа с душой.
— Мы больше, чем пара, — шептал Рицка, закрывая в истоме глаза. – Мы вне системы. Я так хочу…
— Слушаюсь, Рицка. Мой Рицка.
Добраться до отеля самостоятельно Рицка не смог. Соби поднял его на руки, Рицка не стал сопротивляться и через несколько метров провалился в глубокий спокойный сон.
— Мой хозяин, — прошептал Соби, пробуя на губах каждый звук.
Теперь только вперёд, без вариантов – позади стена.
Твоя непристойность,
Моя недоступность.
Верная дерзость,
Милая глупость.
Ты наступаешь,
Я уступаю.
